Однажды вечером я ехал с учёбы из Москвы. Людей в электричке было мало, всю дорогу я сидел на месте у окна и слушал в плеере музыку. Вышел на платформе за Купавной. Ждать автобус не хотелось, так как они подъезжали на остановку аккурат минут за пять перед прибытием электрички, а до следующей электрички была уйма времени. В общем, я решил идти по рельсам — слез с конца платформы по изготовленной умельцами деревянной лестнице и побрел по камешкам в сторону дома. В этот момент мне было совершенно не страшно, ведь по левую сторону проезжали машины по шоссе, а по правую руку были более безлюдные, но все-таки знакомые места.
Думая о своём, я прошёл мимо разрушенного завода, низеньких кирпичных зданий и каких-то гаражей. Лианы из проводов гудели над моей головой, а вдалеке горели прожекторы и какие-то огни, в назначении которых я ничего не понимал. Вскоре мимо меня промчалась электричка на Москву и своим шумом выбила меня из медитативного состояния. Вдруг я понял, что прошёл дальше, чем требовалось, не заметив тропинку, которая сворачивала к моему дому. Остановившись на пару секунд, я огляделся и увидел автомобильный мост, проходивший над заброшенной веткой железной дороги, ведущей на здоровенный карьер, где стоит старый шагающий экскаватор — его мне хорошо было видно с двенадцатого этажа своей квартиры.
Вроде бы я понимал, где я нахожусь, но из-за деревьев мне всё равно не было видно своего дома. Я пошёл дальше, пока не увидел цепочку из старых товарных вагонов, стоящих на запасных путях. Они все поросли кустами. Я удивился: почему я не видел этот состав из своего окна? По спине пробежали первые мурашки, но когда я увидел, как из под состава выползает какая-то фигура (если быть точным, из-под кустов, которые росли под этими составами), то стало уже реально страшно. Я в момент развернулся и быстрым шагом пошёл в обратную сторону.
Вдруг за спиной раздались шаги, а затем уже и звуки бега в мою сторону. Адреналин ударил в мозг, и я побежал со всех ног, но пробежать успел от силы метров двадцать, прежде чем услышал совсем близко: «Стойте, вы кое-что обронили!». Эти слова подействовали на меня как стоп-кран, в голове сразу прояснилось, и, развернувшись, я увидел толстенького мужичка с сальными редкими волосами. Одет он был в какую-то спецовку, на нагрудном кармане висел включённый фонарик. Лица его я особо не запомнил, но на нём точно были очки. Я извинился за то, что побежал, и спросил у него, что же я обронил. Мужчина вытянул руку, сжимая кулак, и когда он разжал его, я увидел там… камень.
Подняв на него глаза, я увидел, что он улыбается. Он произнёс: «Это твоё, ты его уронил».
Вмиг развернувшись, я побежал прочь от этого незнакомца. Я почувствовал, как он схватился за край моей сумки, но не смог её удержать. Ветер в ушах шумел так, будто я ехал на мотоцикле. Я несся через перелесок, направляясь в ту сторону, где должен был быть мой дом и та самая потерянная мной тропа. Позади меня шумели кусты, через которые я уже пробежал: он явно преследовал меня, причём бежал совсем близко.
Несясь без оглядки, я выбежал на тропинку и увидел свой дом, но до него было ещё метров двести. И тут всё-таки мне приспичило обернуться. Я увидел этого человека, гнавшегося за мной, склонив голову вниз, его руки болтались, как тряпки, из стороны в сторону. Это был не бег, а какие-то скачки — он подпрыгивал. Увидев, что я смотрю на него, он закричал: «Это твоё, мне это не нужно!».
Страх не давал думать. Мне казалось, что он может накинуться на меня и перегрызть горло, словно дикая собака. В боках уже болело, во рту чувствовался привкус железа, а в виски отдавался каждый удар сердца. Подбегая к подъезду, я вновь обернулся, но за мной уже никто не бежал. Я забежал внутрь подъезда, нажал на расплавленную зажигалкой кнопку лифта, доехал до своего этажа и быстро зашёл в квартиру. Пришёл в себя приблизительно через час, сидя перед телевизором. Дома я был один, так как мать и отец оба работали в ночную смену.
Окна в моей квартире выходили на обе стороны, и я решил поглядеть, не крутится ли этот человек возле моего дома, но никакого признака жизни не заметил на улице.
С горем пополам я лёг спать, а наутро решил посмотреть в бинокль, стоят ли на перегоне эти вагоны. Оказалось что стоят, но я их почему-то раньше не замечал. Есть мне не хотелось, поэтому, одевшись, я решил пройтись до этого места при свете дня. Когда лифт спустился на первый этаж, при выходе из него я увидел лежащий неподалеку… камень. Видимо, его положили перед лифтом, и кто-то из жильцов отшвырнул его ногой. Не знаю, тот ли камень это был, но выглядел он явно не как кусок асфальта, а как камень с настила железной дороги, большой такой.
Желание идти куда-то отпало само собой. Успокаивало только то, что камень лежит перед лифтом — значит, человек знает мой подъезд, но не этаж. Теперь я боюсь выглядывать из окна кухни и с балкона. А однажды вечером (уже зимой) я увидел свет фонарика, ищущего что-то под окнами первого этажа.